История Русского флота

 

В Отечественную войну 1812 г. вооружались все год­ные к плаванию суда Балтийского флота, причем гребной флот предназначался для содействия сухопутным войскам при защите и освобождении от неприятеля наших запад­ных границ и при осаде Данцига, а корабельный, вместе с англичанами, в продолжение войны действовал у берегов Голландии, а по окончании военных действий перевозил в Россию наши войска, бывшие за границей.

В 1812 г. защита Рижского порта возлагалась на от­ряд гребного флота под командованием контр-адмирала А. В. Моллера, впоследствии ставшего морским министром, а оттуда высылались крейсеры для наблюдения за движени­ем неприятеля; состоявшие при отряде мелкие суда содей­ствовали нашим войскам при переправе через реки. При от­ступлении французов отряд гребной флотилии, преследуя их по реке Ая до Митавы, овладел этим городом.

Осенью 1813 г. 76 судов гребного флота, под командо­ванием контр-адмирала Грейга, содействовали сухопут­ным войскам, осаждавшим, под началом принца Алексан­дра Вюртембергского, занятый французами город Данциг.

Блокируя в продолжение всего лета устье Вислы, обстре­ливая и бомбардируя защищавшие вход в реку укрепле­ния Вексельмюнде и Нейфарвассер, флотилия, состоявшая из канонерских лодок и бомбардирских судов, в числе которых было и одно английское, три раза, 21 и 23 авгус­та и 4 сентября, подходила на возможно близкое расстоя­ние к крепостям и открывала сильные и продолжитель­ные канонады, наносившие значительный вред неприяте­лю и ускорившие сдачу самого города, происшедшую 13 ноября. Под Данцигом, кроме незначительного числа убитых и раненых, флотилия потеряла две канонерские лодки, погибшие от взрыва их крюйт-камер. Опасное по­ложение флотилии, державшейся на открытом данциг- ском рейде при осенних бурях заставило ее несколько ранее сдачи Данцига перейти на зимовку в Кенигсберг.

В середине октября 1812 г., для совместного действия с англичанами, из Кронштадта под началом адмирала Тета вышла эскадра из 15 судов (10 кораблей и 5 фрегатов). К ней в Готенбурге должны были присоединиться кораб­ли, шедшие с вице-адмиралом Кроуном из Архангельска, и из Англии способные выйти в море корабли, передан­ные Сенявиным на хранение английскому правительству. Из-за неприязненных политических отношений с Данией, бывшей в союзе с Наполеоном, все наши суда в то время проходили из Балтийского в Немецкое море и обратно не обыкновенным путем, через Зунд, а через Большой Бельт. Пройдя этим проливом, Тет в Вингозунде, близ Готенбур- га, нашел английскую эскадру под началом адмирала Со- мареца, а также шесть кораблей, пришедших с Кроуном из Архангельска. Прибыв в начале декабря в Англию, Тет со своей эскадрой поступил под начало английского ад­мирала Юнга. Местопребыванием наших судов был Бляк- стекс, на реке Медвей.

Переход Кроуна, вышедшего из Архангельска с вось­мью кораблями, был весьма труден. Во время 4-дневного шторма вполне сказалась непрочность его кораблей, по­строенных из некачественной древесины, со слабым же­лезным креплением и не имевших медной обшивки. Кро­ме опасных повреждений руля и рангоута, у большинства открылась сильная течь, доходившая на иных судах до 14 дюймов в час. На флагманском корабле «Норд-Адлер», потерявшем грот и фор-стеньги, начинали расходиться пазы, и высота воды в трюме дошла до 86 дюймов. У чле­нов корабельных команд, состоявших большей частью из рекрутов, в первый раз вышедших в море, от дурной пищи и крайне недостаточного обмундирования, особенно обу­ви, открылась в такой степени цинга, что на семи кораб­лях, пришедших в Готенбург, было 219 больных. На од­ном на кораблей, отделившемся от эскадры в океане, по причине значительных повреждений оставшемся зимовать в Фридрихсверде, было 225 больных и 90 умерших. После полуторамесячного исправления в Готенбурге повреждений судов своей эскадры Кроун 9 октября пришел в Свеаборг, где получил предписание следовать обратно в Готенбург для соединении с Тетом. Поспешно приготовясь к новому пла­ванию, Кроун 27 октября вышел в море только с шестью кораблями, так как корабль его эскадры «Саратов» при вы­ходе со свеаборгского рейда, не доходя Грохары, напоролся на камень и получил сильную течь. По донесению Кроуна назначена была комиссия для строгого расследования при­чин некачественной постройки в Архангельске кораблей; вследствие выявленных нарушений главный командир ведав­шего строительством кораблей управления адмирал Мар­тын Петрович Фондезин был уволен со службы.

При том состоянии судов и команд, в каком находи­лась эскадра Кроуна, только благодаря отличному зна­нию морского дела и редкой энергии самого адмирала, а также опытности и распорядительности командиров и офицеров слабые архангельские корабли могли совер­шить сравнительно благополучное плавание.

В январе 1814 г. Кроун с отрядом из шести судов (пять кораблей и фрегат) совместно с английской эскадрой ад­мирала Юнга отправился для блокирования берегов Гол­ландии. Из флотских команд судов эскадры адмирала Тета был сформирован, под началом контр-адмирала Эллио­та, десантный отряд в составе 87 штаб- и обер-офицеров и 3000 нижних чинов. Этот отряд, перевезенный на анг­лийских транспортах в устье Шельды, занял о-ва Север­ный и Южный Бевеленд и в конце апреля на судах отряда Кроуна возвратился в Англию, на Норский рейд.

Во время пребывания эскадры Тета в Англии часть про­визии и боеприпасов предполагалось доставлять из Рос­сии на транспортах и вообще предписывалось соблюдать строгую экономию. При уходе из Кронштадта на суда эс­кадры было погружено до 15 тыс. пудов пеньки с целью обменять ее в Англии на готовый такелаж, а также неко­торое количество меди в уплату за медь, употребленную в английских адмиралтействах на обшивку архангельских кораблей и фрегатов «Автроил» и «Архипелаг».

В зимнее крейсерство посылались только те из балтий­ских кораблей, которые были обшиты медью и в доста­точной степени укомплектованы командой. Надо сказать, что большинство судов не имело полного военного эки­пажа. Признанные годными к плаванию два корабля из бывшей Сенявинской эскадры в продолжение зимы веле­но было подремонтировать и приготовить к походу, а все остальные суда, находившиеся, согласно Лиссабонскому трактату, в Англии «на сохранении», после определения их стоимости были куплены английским правительством.

В мае 1814 г. флот, под командованием Тета, отправил­ся к своим портам, а отделившаяся от него эскадра Кроу- на перевезла часть гвардии из Шербурга в Кронштадт, после чего Кроун перевез на 15 судах (13 кораблей, фре­гат и бриг) из Либавы в Кронштадт 2-ю гвардейскую ди­визию.

В Отечественную войну морские команды, действовав­шие в составе сухопутных войск, продемонстрировали отменную храбрость и стойкость в сражениях и способ­ность умело и быстро исполнять возлагаемые на них важ­ные поручения. Главнейшие задачи береговой службы возлагались на гвардейский экипаж.

В 1797 г. бывшая до того времени в дворцовом ведом­стве команда придворных гребцов была соединена с коман­дами придворных яхт и передана в ведение Адмиралтейств- коллегий. Из соединения этих частей 16 февраля 1810 г. было приказано сформировать «Морской гвардейский эки­паж», первоначально включавший четыре роты и впослед­ствии увеличенный до восьми. При экипаже состояли ар­тиллерийское отделение, имевшее две полевые пушки, не­строевая ластовая рота и музыкальный хор. Экипировка экипажа несколько отличалась от тогдашней общей мор­ской, а его снабжение включало и такие «сухопутные» принадлежности, как шанцевый инструмент и обоз. Вновь сформированный экипаж нес не только морскую службу, в частности, на придворных яхтах, что предполагало уча­стие в морских торжествах и смотрах, но и как состоя­щий в гвардейском корпусе — и сухопутную службу, т. е. должен был выполнять обязанности городского караула, участвовать в смотрах, парадах и т. п. Несмотря на труд­ности сочетания таких разнородных обязанностей, гвар­дейский экипаж каждую из них исполнял вполне удовлет­ворительно. Но главной заслугой незадолго до войны сформированной морской гвардии следует считать ее вы­дающуюся боевую деятельность.

В Отечественную войну 1812 г. гвардейский экипаж, встретив неприятеля у Витебска, находился при армии во время отступления ее до Москвы, а потом, при изгнании врага из пределов России и преследовании его, прошел до Парижа. Малочисленный строевой состав экипажа, по вре­менам уменьшаемый исполнением особых поручений, не имел возможности принимать участие во многих сраже­ниях, но зато знание морского дела давало ему возмож­ность оказывать важные услуги армии на другом поприще. При передвижениях войск преимущественно на моряков возлагались обязанности пионеров и понтонной команды: им поручалось наводить и разрушать мосты, устраивать переправы через реки, возводить мостовые укрепления, исправлять и пролагать дороги для продвижения нашей армии и портить, делать их труднопроходимыми для не­приятеля. Благодаря разносторонней служебной практике, присущей вообще морякам сметке и находчивости все воз­лагаемые на экипаж работы исполнялись до того быстро и результативно, что нередко заслуживали благодарность сухопутного командования, в числе которого был даже крайне нещедрый на похвалы граф Барклай-де-Толли. Ма­лочисленная же артиллерия гвардейского экипажа находи­лась с гвардией во многих сражениях — от Бородина до Парижа, например: при Бауцене, Дрездене, Лейпциге.

Первое значительное сражение, в котором участвовал гвардейский экипаж, произошло 9 мая 1813 г. в Саксо­нии, под Бауценом. Здесь, с двумя батальонами гренадер, экипажу пришлось, находясь в первой линии, удерживать позицию под сильным перекрестным огнем неприятель­ской артиллерии, поражающей с фронта и фланга.

Но блистательнейшим подвигом экипажа было дело того же 1813 г., 16—18 августа, в Богемии, под Кульмом, когда французский корпус Вандама упорно стремился отрезать путь нашей армии, спускавшийся с гор на доро­гу, ведущую в Теплиц. Здесь, под командованием извест­ного генерала А. В. Ермолова, гвардейский экипаж, в со­ставе первой гвардейской дивизии, в кровопролитном бою с таким успехом отражал отчаянные атаки неприятеля, что удостоился заслужить, наравне со старейшим в русской гвардии Преображенским полком, высшую боевую награ­ду — Георгиевское знамя. О кровопролитности дел под Бауценом и Кульмом можно судить по тому, что в этих двух сражениях в гвардейском экипаже убито, ранено и пропало без вести около 100 нижних чинов, а из числа 14 офицеров трое убитых и шестеро раненых.

После взятия Парижа экипаж, простояв там два меся­ца, на исходе мая 1814 г. перешел в Гавр, откуда на фрега­те «Архипелаг», принадлежавшем к эскадре адмирала Тета, возвратился в Кронштадт и 30 июля в составе гвар­дии торжественно вошел в столицу через только что по­строенные у Нарвской заставы деревянные триумфальные ворота, впоследствии замененные существующими ныне каменными.

Кроме гвардейского экипажа в сухопутных военных действиях принимал участие и 75-й флотский экипаж Чер­номорского флота, состоявший по тогдашнему комплек­ту из четырех рот. Среди 16-тысячного авангарда под ко­мандованием Винценгероде в конце 1812 г. находилось около 300 моряков этого экипажа. При действующей ар­мии черноморцы, исполняя наряду с понтонными и пио­нерными ротами те же обязанности и с таким же успе­хом, как и гвардейский экипаж, участвовали в некоторых сражениях и, в частности, во взятии Парижа. Иногда от­дельных офицеров и небольшие морские команды прико­мандировывали к армии; так, например, командир черно­морского корабля «Правый», капитан 2-го ранга Додт, откомандированный в Польшу, к армии Барклая-де-Тол- ли, вооружил на Висле шесть канонерских лодок и с ними весной 1813 г. находился при осаде и взятии крепости Торн, потом участвовал в нескольких сражениях.

Опала и царская милость

В 1810 г. Д. Н. Сенявин по указанию Александра I был на­значен на второстепенную должность командира Ревельско- го порта.

Когда началась Отечественная война 1812 года и народы России поднялись на защиту своей Родины, Дмитрий Нико­лаевич Сенявин направил Александру I прошение назначить его в действующую армию, чтобы с оружием в руках защи­щать Отечество. Император собственноручно на этом про­шении написал: «Где? В каком роде службы? И каким обра­зом?» Прославленный флотоводец был обижен и оскорблен таким ответом. Отвечая на поставленные Александром I ос­корбительные вопросы, он писал: «Буду служить таким точно образом, как служил я всегда и как обыкновенно служат вер­ные и приверженные русские офицеры» [3. С. 90].

В 1813 г. Д. Н. Сенявин был уволен в отставку и поселился в Петербурге. Царские чиновники вспомнили о нем только в 1825 г, когда назревала новая война с Турцией. Его вернули на службу в военно-морской флот и назначили командующим Балтийским флотом. В приказе о возвращении Д. Н. Сеняви­на на службу император Николай I написал: «Принять преж­ним старшинством и объявить, что я радуюсь видеть опять во флоте имя, его прославившее» [3. С. 94]. В 1826 г. он был произведен в адмиралы.

В должности командующего флотом Сенявин прослужил до 1830 г, совершая ежегодные плавания. В 1827 г. подчиненная ему эскадра Балтийского флота под командованием контр-ад­мирала А. С. Гейдена совместно с англо-французскими кораб­лями разгромила турецкий флот в знаменитом Наваринском сражении. Успех русской эскадры в этом сражении во многом был обеспечен Д. Н. Сенявиным, который как командующий Балтийским флотом многое сделал для того, чтобы подгото­вить корабли к дальнему походу и боевым действиям на Среди­земном море. Им лично были подобраны командиры кораблей и многие офицеры эскадры А. С. Гейдена, которые вместе с Се­нявиным принимали участие в Дарданелльском бою и Афон­ском сражении. Поэтому неслучайно Дмитрий Николаевич Се­нявин вместе с героями Наварина был награжден алмазными знаками ордена Александра Невского [3. С. 94].

Таким образом, после долгих лет опалы он вновь вернул­ся в ряды Российского военно-морского флота, в боевую ле­топись которого вписал яркие страницы беззаветного служе­ния Отечеству.

Дмитрий Николаевич Сенявин скончался 5 апреля 1831 г на 68 году жизни. Похоронен в соборе Александро-Невской лавры в г. Санкт-Петербурге.

Адмирал Д. Н. Сенявин ушел из жизни, но его ученики, будущие герои Синопа и Севастополя, продолжали достойно хранить честь Российского флота и приумножать его заслуги перед Родиной и славные военно-морские традиции.