Русский Геркулес.
П. П. Свиньин (на портрете слева) сделал кампанию 1806—1808 гг. на «Рафаиле» вместе с Панафидиным. «Воспоминания на флоте» Свиньина, так же как и «Письма» Панафидина, писаны в форме дневника и в некоторых рассказах совпадают, но для моряков, конечно, интереснее «Письма» Панафидина, так как они писаны специалистом морского дела; Свиньин же, как гражданский дипломатический чиновник, обращал внимание больше на предметы и события общего интереса или значения. (Прим. издателя «Писем» П. И. Панафидина Б. Л. Модзолевского.)
Данный рассказ посвящён русскому капитану Д.А. Лукину.
Д. А. Лукин родился в 1770 г., был сыном капитана и в 1776 г.
с братом своим Алексеем, был принят кадетом в Морской корпус. В 1785 г. произведен в гардемарины и до 1788 г. ежегодно находился в плавании в Балтийском море. В том же году произведен в мичманы, через два года — в лейтенанты. В 1790 г., находясь на фрегате «Брячислав», участвовал в Красногорском и Выборгском сражениях, за которые произведен был в капитан-лейтенты. В 1799 г. за расторопность в десантной высадке на голландский берег, награжден орденом Св. Анны 3-й степени. Произедённый в 1801 г. в капитаны 2 ранга, Д. А. Лукин в 1801— 1803 гг. командовал кораблем «Рафаил»; в 1802 г., за 18 морских кампаний, получил орден Георгия 4-го класса, а в 1803 г. произведён был в капитаны 1 ранга... и в этом же году за спасение корабле «Ретвизан», ставшего на мель при голландских берегах, награждён был орденом Св. Владимира 4-й степени. В 1804 г. он командовал кораблем «Св. Иануарий» в Балтийском море, а в 1805 г. снова переведён был командиром на «Рафаил»; с ним он и сделал кампанию 1806-1807 гг. и на его палубе погиб в Афонском сражении 19 июня 1807 г.
Русский Геркулес
Капитан 1 ранга Лукин — знаменитый российский Геркулес. Кажется, с необычайною силою природа наделяет и добрым сердцем. Мудрено поверить, до какой степени Лукин терпелив; но горе тому, кто его рассердит. Лукин посредственного росту, широк в плечах, и грудь его твердостью похожа на каменную, равномерно и все тело необыкновенно плотно и упруго. Имя его известно и прославляемо во всех английских приморских городах. Английские моряки весьма любят гимнастические экзерциции, а потому сила мускулов в большом у них уважении. После обеда англичане великие забияки, а как они очень завидовали силе Лукина, то и хотели однажды, когда приехал он в Чернес с корабля своего на шестивесельной шлюпке, напасть на него во множестве и попотчевать английскими боксами (толчками). Но не тут-то было: англичане ошиблись в расчете. Лукин был более 300 шагов от своей шлюпки, как на него вдруг неожиданно напала куча буянов и начала щипать.
Он, видя несоразмерность сил своих, постарался поймать двух главных зачинщиков и, взяв их за галстук, отправился с ними к берегу, дабы соединиться со своими матросами. Способ сей весьма посчастливился ему, и уже он дошел почти невредимо до своей шлюпки, ибо, при каждом нападении, так исправно пожимал своих товарищей, что они просили у него пощады, а земляков своих молили не трогать Луки- па, — как вдруг получил по обеим рукам два столь сильных удара, что оба пленника у него вырвались и тысячи сильных кулаков посыпались на него со всех сторон. Дорого Лукин покупал каждый шаг к берегу, и уже видел он — в истощении сил своих — торжество своих неприятелей, — как верные сподвижники его, пять матросов, прилетели на выручку. При виде их Лукин почувствовал возрождение новых сил, разогнал буйную толпу и благополучно возвратился на корабль свой. На другой день подано было на него несколько десятков просьб об увечье, и подвиг сей приумножил к нему почтение английских моряков.
Вот другой об нем анекдот. В Чатаме один пленный француз добывал деньги фокусами-покусами, из коих главным было то, что он подставлял за несколько копеек щеку свою с тем, что не пошатнется ни от какой пощечины, в противном же случае должен был даром представлять собачьи комедии целые три часа. Ни один английский кулак не мог пошевелить его; наконец уговорили Лукина попотчевать его русским. С первого удара бедный фокусник стремглав полетел с трону своего, ибо он стоял на возвышенном месте, и целый день должен был забавлять весь народ, который с громким «ура!» подхватил Лукина и понес в торжестве до первого трактира, где он постарался укрыться.
Я сам неоднократно видел опыты чудесной силы его. Он при моих глазах два раза вдавливал яму посреди серебряного рубля большим пальцем своим и пм же несколько гвоздей с шляпками вплоть вбивал в дубовую доску.
В древние времена, конечно, Лукину были бы посвящены храмы, воздвигнуты статуи, но нет — он столь же бренен, ничтожен, как и самый слабый из смертных! Лукин весьма веселого нраву и гостеприимен до расточительности.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам
зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
