Порт-Артур. Исторический обзор
Порт-Артур! К этому небольшому кусочку российской земли, обильно политой кровью наших соотечественников, в начале века было приковано внимание всего мира.
Золотая гора, Электрический утес, Старый и Новый город, Западный и Восточный бассейны, Тигровый хвост, Ляотешань – эти названия знакомы нам, в первую очередь, по широко известному историческому повествованию А.Н. Степанова «Порт-Артур».
Роман, появившийся в 1946 г, в художественной форме показал некоторые стороны войны, совсем не замеченные историками, которые с позиции «классовой борьбы» называли русско-японскую войну 1904-05 гг «захватнической с обеих сторон». Но, быть может, именно это произведение, художественное, выявило необходимость углубленного изучения различных сторон войны и, конечно же, обороны Порт-Артура.
В современной исторической литературе приобретение Россией Квантунской области (на юге Ляодунского полуострова в Манчжурии) излагается весьма скупо, вне логической связи с историей освоения Россией Дальнего Востока, и обычно лишь предваряет описание эпизодов русско-японской войны. И, в первую очередь из-за роковых неудач этой войны, используется расхожий штамп «дальневосточная авантюра царизма» (или самодержавия), т.е. дело, предпринятое без учета реальных сил и условий, обреченное на провал. Но так ли это? Справедливо ли мы поступаем по отношению к памяти строителей и защитников Порт-Артура?
В России интерес к Дальнему Востоку стал проявляться с XVII века, после вхождения в ее состав Сибири. К середине XIX века во владения России входило все Тихоокеанское побережье Азии, но еще в 40-е годы политика колониальных захватов все чаще и чаще приводила иностранных мореплавателей к малозаселенным восточным окраинам России. Самоотверженная оборона Петропавловска-Камчатского в 1854 г. во время Крымской (Восточной) войны открыла боевую летопись Российского флота на Тихом океане.
Воздерживаясь, в отличие от других держав, от участия в «открытии» Китая, интервенциях и вмешательстве в его внутренние дела, Россия после Крымской войны принимала энергичные меры для укрепления своих дальневосточных границ, причем расширение территории на Дальнем Востоке шло за счет земель, не связанных с Китаем. В 1860 г. в бухте Золотой Рог (уже успевшей получить название Порт-Мей после захода туда английского судна) был основан пост Владивосток. Последнее десятилетие века ознаменовалось значительной активизацией дальневосточной политики России. В 1891 г. началось строительство Транссибирской железнодорожной магистрали с целью ускорения экономического развития Дальнего Востока, расширения русской торговли в юго-восточной Азии и более эффективной обороны океанских рубежей.
В конце XIX века вступила на путь континентальной экспансии Япония. Спровоцировав войну с Китаем в 1894-1895 гг, японцы одержали победу над его армией и флотом, высадились на Ляодунском полуострове и 22 ноября 1894 г. овладели военно-морской базой Лу-шунь-коу, более известной европейцам как Порт-Артур (назван так по имени командира английского судна, зашедшего туда в 1858 г). Симоносекский мирный договор закреплял позиции победителя в Манчжурии и Корее.
В нашей исторической литературе до последнего времени бытовали иронично-уничижительные характеристики государственных и общественных деятелей России конца XIX начала веков, хотя теперь очевидно, что это были годы ее экономического и духовного расцвета. Некоторое исключение делалось только для С.Ю. Витте (министр финансов с 1892 по 1903 г, в современной интерпретации – премьер-министр с широкими полномочиями). При решении многих вопросов дальневосточной политики, стоявших перед царским правительством, голос С.Ю. Витте был решающим – активное выступление против Японии после Симоносекского договора 1895 г, оборонительный союз с Китаем в 1896 г и, как следствие его, соглашение о строительстве Китайской Восточной железной дороги (КВЖД) через Манчжурию, кратчайшим путем соединявшей близившуюся к окончанию Транссибирскую магистраль с Владивостоком.
Авторитет России в Китае и Корее неизмеримо вырос – сохранение Ляодунского полуострова в составе Кореи послужили шагом для сближения трех стран. Иностранные наблюдатели, ревниво следившие за экономическими успехами России на Дальнем Востоке, особо отмечали, что «русский крестьянин, китайский рабочий и корейский трудящийся смешиваются воедино… как если бы они были одной расы, одной крови, одной веры и даже одной национальности».
Так как сначала Япония, а затем Германия, Франция, Англия, пользуясь слабостью Китая, фактически осуществляли территориальный раздел страны, то, судя по всему, китайское правительство явно рассчитывало на Россию как на страну, которая будет противодействовать экспансии других держав. В качестве операционного пункта на китайской территории России предложили Порт-Артур. Заманчивое предложение (ведь, оговорив право соединения Порт-Артура с КВЖД, Россия получала удобный выход к незамерзающему порту в экономически перспективном районе!) вызвало разногласия в царском правительстве – очевидно было, что только экономическим путем овладеть Маньчжурией нельзя, а С.Ю. Витте и военный министр А.Н. Куропаткин лучше других понимали недостаточность вооруженных сил России на Дальнем Востоке. Но обстановка требовала решительных шагов – в Петербург поступили тревожные сообщения о намерении англичан занять Порт-Артур, и, чтобы демонстративно воспрепятствовать этому, 3 декабря 1897 г. отряд русских кораблей во главе с крейсером «Рюрик» бросил якорь на внутреннем рейде Порт-Артура и остался там зимовать. Заключенная 15 марта 1898 г. русско-китайская конвенция, формально предоставив России в аренду Ляодунский полуостров, фактически закрепляла его приобретение и давала право на строительство южной ветви КВЖД от Харбина к Порт-Артура.
16 марта над Золотой горой под гром салюта и раскатистое «Ура!» взвился Андреевский флаг. Порт-Артур стал административным центром Квантунской области России, включившей себя часть Ляодунского полуострова с прилегающими островами и главной военно-морской базой в дальневосточных водах. В 40 км от Порт-Артура решено было построить город-порт Дальний, открытый для широкой международной торговли. С.Ю. Витте так оценил происшедшее на рубеже веков событие: «Проложением Китайской Восточной железной дороги с сооружением Порт-Артура и Дальнего совершено великое дело – выполнена историческая задача, сделан один из последних шагов в поступательном движении России на Дальнем Востоке, в ее стремлении найти выход к открытому морю, к незамерзающим берегам Тихого океана».
Когда русские заняли Порт-Артур, он представлял собой небольшой неблагоустроенный поселок с населением около четырех тысяч человек, получивший впоследствии название Старого города. В мае 1901 г. приступили к планировке Нового города, через год-два он начал быстро застраиваться. Городское население и объем торговли неуклонно возрастали, каждый пароход привозил новые воинские части и служащих, военное имущество, товары и строительные материалы. Первый поезд из России пришел в Порт-Артур в 1902 г. Из внутренних провинций Китая в Квантунскую область хлынул мощный поток рабочей силы, и к началу 1904 г. в городе проживало (кроме войск) 15 тысяч русских и 35 тысяч китайцев, строился и Новый китайский город. С 1903 г. в Порт-Артуре разместилась резиденция наместника царя на Дальнем Востоке адмирала Е.И. Алексеева.
Мелководную гавань Порт-Артура начали углублять еще китайцы, которые устроили искусственный Восточный бассейн с глубиной при отливе 5 метров, а во время прилива более 8-ми; эта гавань вмещала до десятка судов средней величины. К началу войны успели несколько увеличить унаследованный от китайцев сухой док для крейсеров, восстановить и усовершенствовать разрушенную японцами в 1895 г. малую верфь (здесь создали филиал Невского завода в Петербурге для достройки миноносцев), соорудить арсенал, портовые и торпедную мастерские, док для миноносцев. В 1901 г. приступили к углублению Западного бассейна протяженностью свыше 3 км, что должно было завершиться созданием еще одного выхода в море через бухту Белый Волк. Но к началу войны эти работы, как и строительство нового сухого дока для броненосцев, закончены не были. Не начиналось и строительство молов для защиты внешнего рейда, и оба внутренних бассейна соединял с открытым внешним рейдом только узкий (шириной 300 м) проход длиной около 900 м, которым крупные корабли могли пользоваться лишь во время полного прилива.
В 1898-1903 гг. работы по строительству порта Дальний в основном закончили (С.Ю. Витте выделил на это свыше 30 млн. руб.), и было начато строительство города.
Одновременно на дальних и ближних подступах к Порт-Артуру с суши создавался укрепленный район. Он охватывал территорию Квантунского полуострова на общую глубину 65 км и начинался с выдвинутой вперед и хорошо подготовленной в инженерном отношении позиций под Киньчжоу («грандиозная земляная крепость», как назвал ее посетивший Порт-Артур выдающийся русский инженер и писатель Н.Г. Гарин-Михайловский). В 10-12 км позади нее была подготовлена полевая Нангалинская позиция (впоследствии ее не обороняли, отдав, таким образом, японцам и Дальний с готовыми портовыми сооружениями), в 20 км за ней – полевая позиция на Зеленых горах. В 8-10 км от Старого города проходила цепь опоясывавших Порт-Артур высот, чрезвычайно выгодная для обороны. На этом рубеже, включавшем в себя Волчьи горы, пересекающие все дороги, ведущие в Порт-Артур, генерал Кононович-Горбацкий предложил в 1898 г. создать главный оборонительный обвод крепости. Но проект отклонили, посчитав, что для его реализации потребуется большой объем строительных работ, значительное количество артиллерии (свыше 1000 орудий) и многочисленный, 50-тысячный гарнизон.
В 1900 г. утвердили проект военного инженера К.И. Величко с основными оборонительными сооружениями на ближайших к городу (в 3-4 км) высотах, требовавший гораздо меньших затрат (в проекте – 200 орудий) и включавший в себя на Восточном участке ток называемую Китайскую стенку (сплошную долговременную преграду, построенную в 1890-х гг). Внутренний оборонительный рубеж крепости образовывался также построенной китайцами Центральной оградой, дополненной четырьмя редутами.
К началу 1904 г. на 20-километровом сухопутном фронте в стадии строительства находилось менее половины запроектированных К.И. Величко сооружений, но крепость уже считали «неприступной» и ассигнования на 1904 г. значительно сократили (до этого затратили около 4-х миллионов рублей). На Приморском участке (9 км) создали 22 батареи.
Адмирал С.О. Макаров, назначенный в 1899 г. командиром Кронштадтского порта и заботливо снаряжавший уходившие на Дальний Восток корабли, в вопросах вооружения порт-артурских укреплений оказался наиболее дальновидным: «Установилось мнение, будто неприятель должен брать Артур с моря, а не долговременной осадой. Но двинувшись к Квантунской области по суше, японцы могут все усилия на войне сосредоточить на взятиии Порт-Артура, после чего флот лишится своего главного опорного пункта… Порт-Артур должен стать неприступным и снабжен провизией, порохом и углем в таком количестве, чтобы выдержать продолжительную осаду, пока не прибудет подкрепление…» Именно по его настоянию состав артиллерии крепости в проекте увеличили почти в 3 раза. За полгода, прошедшие с начала войны (26 января 1904 г) до тесного обложения Артура (17 июля), главное внимание обратили на укрепление сухопутного фронта, хотя артиллерию для него уже пришлось снимать с кораблей. К началу осады здесь было пять фортов (I, II, III, IV, V), три укрепления (№3, 4, 5) и пять отдельных батарей (литера А, Б, В, Г, Д). В тылу главной линии обороны оборудовали несколько десятков батарей и позиций отдельных орудий.
К началу 1904 г. российские морские силы на Дальнем Востоке состояли из Тихоокеанской эскадры Балтийского флота (в Порт-Артуре базировались эскадренные броненосцы «Цесаревич», «Ретвизан», «Пересвет», «Победа», «Петропавловск», «Севастополь», «Полтава», крейсеры «Баян», «Аскольд», «Диана», «Паллада», «Новик», «Боярин», минные заградители «Амур» и «Енисей», 25 миноносцев) и Сибирской флотилии (в Порт-Артуре – крейсеры «Разбойник», «Джигит» и «Забияка», вспомогательный крейсер «Ангара», канонерские лодки «Бобр», «Гремящий», «Гиляк», «Отважный», два минных крейсера). 17 апреля 1904 г. находящиеся на Дальнем Востоке корабли стали именоваться (включая Владивостокский отряд) 1-й эскадрой флота Тихого океана, а корабли, готовившиеся для ее усиления на Балтике, - 2-й эскадрой флота Тихого океана.
Шел сентябрь 1904 г. В этот период войны честь и достоинство России находились только в руках защитников крепости. В приказе начальника сухопутной обороны Порт-Артура генерала Р.И. Кондратенко говорилось: «Упорная оборона крепости вызывается не только долгом присяги… Вся наша великая Родина с напряженным вниманием следит за ходом обороны, весь мир заинтересован ею…»
Но, вероятно, герою обороны Порт-Артура Р.И. Кондратенко, как и адмиралу С.О. Макарову, было свойственно излишнее увлечение боевой обстановкой. Фанатическое упорство, с которым в ноябре оборонялась г. Высокая (вне обвода крепости), сильно ослабило гарнизон, но лишь на несколько дней отсрочило гибель неспособной к действиям на море эскадры. Вечером 2 декабря 1904 г. японцы, догадавшись о пребывании на выдвинутом вперед форту II русского начальства, открыли огонь из 11-дюймовых мортир, и начальник сухопутной обороны с группой офицеров (среди них – военный инженер С.А. Рашевский) погибли…
Однако крепость оставалась неприступной, выдержав к этому времени 4 штурма. К новому мощному натиску японские войска, как поняли защитники крепости, были уже неспособны.
Благодаря стойкости Порт-Артура главнокомандующему Маньчжурской армией А.Н. Куропаткину, как он и полагал в своих предвоенных планах, через год после начала войны удалось создать значительный перевес над силами противника; в марте 1905 г. он готовился перейти в наступление для деблокады крепости. Приближалась к театру военных действий и 2-я Тихоокеанская эскадра.
Европейские наблюдатели, с явным сочувствием и даже симпатией относившиеся к стране, вступившей в борьбу с могучей державой – Россией, как-то вдруг поняли, что еще 2-3 месяца обороны – и после горьких, но частных неудач первого года войны, новый, 1905 год, будет для России победоносным!
Но 21 декабря 1904 г (2 января 1905 г. по новому стилю) стратегическая цель и маньчжурской армии, и 2-й эскадры оказалась утраченной – внезапно для всего мира накануне православного Рождества Порт-Артур капитулировал. Вскоре на обложках популярным европейских журналов появились начальник Квантунского укрепленного района А.М. Стессель и командующий японской армией М. Ноги при всех регалиях, жмущие друг другу руки после окончания порт-артурской эпопеи на фоне так и не преодоленных противником укреплений Порт-Артура. Позднее М. Ноги писал: «Единственное чувство, которое я испытываю в настоящее время, - это стыд и страдания, что мне пришлось потратить так много человеческих жизней, припасов и времени на это недоконченное мероприятие».
Военно-исторической литературы по обороне Порт-Артура выпущено очень много, но вся она построена на одной и той же источниковой базе и отражает взгляды тех или иных кругов военного или морского ведомства. Поэтому столь много неожиданных открытий является исследователям в документах, не предназначавшихся для публикации или по каким-либо причинам изъятым из научного обращения. Таким является, например, засекреченный с 1905 г. дневник военного инженера С.А. Рашевского, опубликованный лишь спустя 50 лет. А недавно обнародован дневник мастерового из Порт-Артура П.Ф. Дылевского. Вот записи в дни капитуляции: «Как обидно, что за 11 месяцев героической обороны правительство не смогло оказать помощи защитникам… На душе тяжело. Предстоит расставание с городом, где так много сделано и пролито столько крови. Уходя отсюда, мы все же надеемся, что когда-нибудь Порт-Артур опять будет нашим». Капитуляция Порт-Артура «сверкнула ослепительной молнией с последующим грозовым ударом, прокатившимся по всему миру и перевернувшим все вверх дном в России», - отмечали современники тех событий.
И уже в наше время А.И. Солженицын – душа и совесть России – заметил: «И хотя сдача Порт-Артура могла в свое время только радовать И.В. Сталина, бежавшего из Иркутской губернии ссыльного, после поражения Японии в 1945 году он, кажется, не солгал, говоря, что сдача Порт-Артура сорок лет лежала темным пятном на самолюбии его и других русских людей».
Приведем эти слова: «…Наш народ верили ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, ждали этого дня».
2 января 1945 г в Порт-Артуре (во время японского владычества – Рёдзюнко) состоялся торжественный парад местного гарнизона в ознаменование 40-й годовщины падения русской твердыни. В этот день японский комендант, кстати, отметил, что для овладения русской крепостью потребовалось и наличие «искренних отношений» между М. Ноги и А.М. Стесселем.
Менее чем через восемь месяцев, 23 августа 1945 г., в 40-ю годовщину Портсмутского мира, завершившего русско-японскую войну 1904-05 гг, советский десант (позднее этой авиачасти Тихоокеанского флота присвоили почетное наименование Порт-Артурской) принял капитуляцию японского гарнизона Порт-Артура. 1 октября на месте, где когда-то стояли боевые суда 1-й Тихоокеанской эскадры, бросили якорь советские корабли и над Золотой горой взвился флаг ВМС СССР – Порт-Артур вновь стал военно-морской базой Тихоокеанского флота.
Созданный в японском Порт-Артуре жившим здесь русским населением музей, посвященный героической обороне крепости в 1904 г., стал местом паломничества офицеров и солдат военного гарнизона. В те годы в музее можно было встретить старушку, ту самую Шуру Назаренко, которая описана в романе «Порт-Артур». Пережив 156-дневную осаду, она осталась в городе, посвятив всю жизнь увековечиванию памяти его защитников. В 1947 г. старушка умерла, и воины советского гарнизона похоронили ее со всеми почестями.
Во время войны в Корее (1950-53 гг) базировавшееся в районе Порт-Артура авиасоединение защищало небо Северной Кореи. Пятнадцать погибших советских летчиков похоронены на кладбище, в центре которого возвышается белая часовня с надписью: «Здесь покоятся бренные останки доблестных русских воинов, погибших при защите крепости Порт-Артур».
В мае 1955 г. в связи с изменившейся международной обстановкой советские войска покинули крепость, а все сооружения Порт-Артура и Дальнего (ныне Люйшунь и Далянь) были безвозмездно переданы Китаю.
