История Русского флота

 

Дмитрий Николаевич Сенявин происходил из небогатой дво­рянской семьи, тесно связанной с Российским военно-мор­ским флотом. Представители славного сенявинского рода на­чали свою воинскую службу в отечественном флоте еще при Петре I, когда в России только начиналось строительство во­енного флота для Азовского моря. За полтора века после со­здания регулярного военного флота в России сенявинский род дал Отечеству пятнадцать морских офицеров, в том числе пять адмиралов, из которых наиболее известными были Наум Аки­мович Сенявин и его сын Алексей Наумович [4. С. 3].

Наум Сенявин прославил русский флот тем, что, коман­дуя отрядом парусных кораблей, нанес решительное пора­жение шведскому флоту в Эзельском бою 24 мая 1719 г Петр I высоко оценил победу в том бою, назвав ее «добрым почином русского флота». В дальнейшем, уже после смерти Петра I, Наум Акимович Сенявин в чине вице-адмирала командовал Днепровской военной флотилией.

Славные дела отца, Наума Сенявина, продолжил его сын — Алексей Наумович, который отличился в качестве командира линейного корабля «Святой Павел», участвовавшего в бом­бардировке немецкой крепости Кольберг в Семилетнюю вой­ну 1756—1763 гг., а в русско-турецкую войну 1768—1774 гг. как командующий Азовской флотилией, поддерживавшей вой­ска при занятии Крыма.

Алексей Наумович Сенявин, ставший к концу службы пол­ным адмиралом, сыграл немалую роль в том, что его племян­ник Дмитрий Сенявин пошел по стопам своих прославлен­ных предков и стал военным моряком, посвятив жизнь служе­нию отечественному флоту.

Дмитрий Николаевич Сенявин родился 6 августа 1763 г. в селе Комлеве Боровского уезда Калужской губернии [3. С. 8]. В Комлеве прошли юные годы Дмитрия Сенявина. Его воспи­танием занималась главным образом мать, под руководством которой он к семи годам научился довольно свободно читать и писать. Интерес к морю и флоту проявился у будущего фло­товодца в раннем возрасте, чему способствовали, с одной стороны, его любознательность, с другой — окружающая сре­да. В родительском доме буквально все напоминало о море и военно-морском флоте. Здесь повсюду можно было уви­деть прекрасно выполненные крепостными умельцами мо­дели парусных кораблей, на которых служили предки рода Сенявиных. На стенах были развешены картины и гравюры морских сражений, а также портреты моряков, прославив­шихся в морских баталиях и дальних плаваниях. В книжных шкафах бережно хранилась морская литература, карты и мо­реходные инструменты, некогда принадлежавшие предкам Сенявина. В доме Сенявиных свято хранились и поддержива­лись петровские военно-морские традиции.

Все это не могло оставить равнодушным впечатлительно­го и любознательного мальчика, каким рос Дмитрий, и не вызвать у него горячего желания стать морским офицером, как это сделал его старший брат Сергей, поступивший в Мор­ской кадетский корпус. Помог ему в этом родной дядя адми­рал Алексей Наумович Сенявин.

В начале 1773 г адмирал А. Н. Сенявин, следуя из Таган­рога в Санкт-Петербург по служебным делам вместе со сво­им адъютантом Николаем Федоровичем Сенявиным — от­цом Дмитрия, остановился в Москве, куда для встречи с от­цом и дядей мать привезла десятилетнего Дмитрия. Первое знакомство с племянником произвело на адмирала А. Н. Се- нявина хорошее впечатление, Дмитрий понравился ему сво­им умственным и физическим развитием и особенно осведом­ленностью о морском флоте. Учитывая все это, а главное — желание юноши стать морским офицером, адмирал А. Н. Се­нявин настоятельно рекомендовал родственникам определить Дмитрия в Морской кадетский корпус и принял личное учас­тие в его судьбе.

В феврале 1773 г. Дмитрий Сенявин в возрасте 10 лет был зачислен в Морской корпус [3. С. 8]. Вспоминая об этом зна­менательном событии в своей жизни, Дмитрий Николаевич Сенявин впоследствии писал: «Однажды в Москве батюшка представил меня дядюшке, я ему очень понравился, взяли меня с собой, привезли в Петербург и очень скоро определи­ли в Морской корпус. Это было 1773 г. в начале февраля, пря­мо к майору Голостенову, они скоро познакомились и скоро погуляли. Тогда было время такое: без хмельного ничего не делалось. Распростившись меж собою, батюшка садился в сани, я целовал его руку, он перекрестил меня, сказал: "Про­сти Митюха, спущен корабль на воду, отдан Богу на руки. По­шел », и в миг с глазу скрылся» [17. С. 22]. Так Дмитрий Сеня­вин стал кадетом Морского корпуса, который в 1771 г. после большого пожара на Васильевском острове, уничтожившего здание корпуса, временно был переведен в Кронштадт.

Перевод Морского корпуса в Кронштадт отрицательно по­влиял на подготовку будущих офицеров флота. Часть опыт­ных преподавателей из-за трудностей сообщения с Петер­бургом и отсутствия квартир на новом месте вынуждены были покинуть его, а на их место пришли недостаточно подготов­ленные, а иногда просто случайные люди. Кроме того, в Пе­тербурге во время пожара погибла значительная часть учеб­ной литературы, что также не могло не сказаться на качестве обучения и воспитания кадетов. Не способствовали этому и палочная дисциплина и прусская муштра, которые в это время усиленно насаждались в стенах Морского корпуса людьми, далекими от понимания учебно-воспитательной ра­боты в морском учебном заведении.

Многим кадетам это, конечно, не могло нравиться, и они под любым предлогом стремились уйти из корпуса. Вскоре пос­ле поступления в корпус этому настроению поддался и Дмит­рий Сенявин, который, пользуясь бесконтрольностью со сто­роны строевых начальников, забросил учебу и «сделался ле­нивец и резвец чрезвычайный» [17. С. 22]. И несмотря на то, что его неоднократно секли за нарушение дисциплины и не­радивое отношение к учебе, он продолжал бездельничать, рассчитывая таким образом «выбраться на свою волю» [3. С. 104]. Это не могло не отразиться на его успеваемости. Обладая высокими способностями, он умудрился три года просидеть в «одних и тех же классах» [3, с. 104]. Возникла угроза отчисления его из Морского корпуса за нежелание учиться. Но Дмитрий Сенявин вовремя опомнился и в корне изменил свое отношение к учебе, чему способствовали два обстоятельства.

В Кронштадте в это время служил дядя Дмитрия, капитан 1 ранга И.Ф. Сенявин. Узнав о том, что племянник забросил учебу и ему грозит исключение из корпуса, он пригласил его к себе на собеседование, чтобы сделать ему соответствую­щее внушение. Вспоминая об этом случае, Дмитрий Никола­евич впоследствии писал, что во время беседы дядюшка как бы для большего внушения «кликнул людей с розгами, поло­жил меня на скамейку и высек препорядочно, прямо как род­ной, я теперь то помню, вечная ему память и вечная ему бла­годарность» [16. С. 12]. Так случилось, что один дядюшка, адмирал А. Н. Сенявин, помог Дмитрию поступить в Морской корпус, другой же, капитан 1 ранга Н.Ф. Сенявин. вовремя удержал его от безрассудного поступка покинуть корпус, ко­торый открыл перед ним широкую дорогу на моря и океаны и позволил никому не известному и ничем не примечатель­ному юноше стать выдающимся флотоводцем Российского флота.

Существенную роль сыграл и старший брат Сенявина — Сергей, который в это время заканчивал Морской корпус и уже имел опыт плавания в течение двух кампаний на учебных ко­раблях. В доверительных беседах он смог заинтересовать Дмитрия перспективой службы на флоте и добиться того, что он изменил свое отношение к учебе и дисциплине в Морском корпусе. Таким образом, серьезное внушение дядюшки, за­давшего племяннику хорошую порцию «секонцов», дополнен­ное воспитательной работой, проведенной старшим братом, оказали свое благотворное влияние на Дмитрия. Из лениво­го, непослушного и не в меру шаловливого мальчика он стал образцовым кадетом. О годах пребывания в Морском корпу­се Дмитрий Николаевич Сенявин вспоминал: «В самое то вре­мя возвратился из похода старший мой брат, часто расска­зывал в шабашное (свободное) время красоты корабля и все прелести морской службы; это сильно подействовало на меня, я принялся учиться вправду и с небольшим в три года кончил науки и был готов в офицеры» [3. С. 104, 108].

Изменив свое отношение к учебе, Дмитрий, благодаря своим хорошим способностям, смог довольно быстро осво­ить изучаемые в младших классах дисциплины и, успешно сдав экзамен, перейти в старшие. В 1773 г. за усердие и ус­пехи в учебе он был произведен в гардемарины.

В гардемаринских классах изучались в основном пред­меты, связанные с профессией морского офицера. К ним относились кораблевождение, управление кораблем, мор­ская практика, навигация, астрономия и тактика флота. Все­ми этими дисциплинами Дмитрий Сенявин занимался с ин­тересом. Особенно ему нравились предметы, которые вел выдающийся военный педагог и ученый профессор Николай Гаврилович Курганов, находившийся в это время в расцвете своих творческих сил. Курганов обладал огромными и раз­носторонними знаниями, позволявшими ему преподавать в корпусе многие морские дисциплины, в том числе и тактику флота, которая явилась венцом военно-морской подготов­ки будущих офицеров флота. Основным учебным пособием, по которому гардемарины изучали этот предмет, являлась работа под названием «Наука морская сиречь опыта теории и практики управления кораблем и военным флотом». Это французское руководство содержало в себе основные по­ложения тактики Поля (Павла) Госта, широко применявшей­ся в западноевропейских флотах. На русский язык оно было переведено профессором Кургановым, который снабдил его обширными примечаниями и комментариями, представляв­шими наибольший интерес в этом учебном пособии. В при­мечаниях и комментариях Курганова были изложены крити­ческие замечания по поводу линейной тактики и его взгляды на тактику ведения морского боя парусными флотами при­менительно к боевым традициям Российского флота. Реко­мендации профессора Курганова были направлены на раз­витие у будущих офицеров русского флота инициативы и творческого подхода к тактике флота, как этого требовал создатель отечественного военно-морского флота Петр Ве­ликий.

Учебники, научные труды и, конечно же, лекции профес­сора Н. Г. Курганова оказывали большое влияние на обуче­ние и воспитание не только Дмитрия Николаевича Сенявина, но и всех, кто обучался у этого замечательного педагога и уче­ного. Среди его многочисленных учеников был и выдающий­ся флотоводец Федор Федорович Ушаков, Всем им он щедро передавал свои разносторонние и глубокие знания в области морского дела и прививал любовь к Российскому военно-мор­скому флоту.

Теоретические знания, полученные в стенах Морского кор­пуса, гардемарины закрепляли на учебной практике, кото­рая проводилась в последние два года обучения. Практика проходила как на Балтийском море, так и за его пределами в дальних походах.

В 1778 г во время летней практики Дмитрий Сенявин впер­вые взошел на палубу военного корабля. Это был линейный корабль «Переслава», на котором он совершил первое в сво­ей жизни плавание в Ревель. Плавания, проходившие в пре­делах Финского залива, по времени были непродолжитель­ными, но они запомнились юному моряку на всю жизнь. Уже будучи адмиралом и известным флотоводцем, Дмитрий Ни­колаевич с большим волнением вспоминал наиболее инте­ресные эпизоды, связанные с его первыми плаваниями, в ко­торых он ощутил морскую романтику и близко соприкоснул­ся с матросами, этими простыми русскими людьми и верными защитниками своей Родины, ставшими ему постоянными спутниками и помощниками.

Если первые учебные плавания будущего флотоводца про­ходили в пределах Финского залива, недалеко от родных бе­регов и в сравнительно спокойной обстановке, то вторая учеб­ная практика протекала в условиях, куда более сложных. В ап­реле 1779 г. отряд кораблей из состава Балтийского флота под командованием контр-адмирала С.П. Хметевского был направлен на Север для охраны русского судоходства от на­падения английских каперов в Норвежском и Баренцевом морях.

На корабли этого отряда для прохождения учебной прак­тики были посланы гардемарины выпускного класса Мор­ского корпуса, среди них и Дмитрий Сенявин. Вначале он по­пал на уже знакомый ему по первому плаванию в Финском заливе линейный корабль «Переслава», которым командо­вал родной дядя Дмитрия капитан 1 ранга И. Ф. Сенявин, а за­тем перешел на другой корабль, возглавляемый капитаном бригадирского ранга М. Т. Коняевым.

Дмитрию Сенявину, можно сказать, повезло, так как его практической подготовкой непосредственно руководили такие боевые и опытные командиры, как И. Ф. Сенявин и М. Т. Коня- ев, которые приложили немало стараний, чтобы помочь гар­демаринам в условиях суровых полярных морей по-настоя­щему освоить на практике нелегкое морское дело.

Наставники Дмитрия - опытные моряки и строгие коман­диры, поощряя смелость и инициативу юных моряков, за­ставляли их вместе с матросами выполнять все виды судо­вых работ и строго взыскивали за порученное дело. Для ум­ного и любознательного Дмитрия Сенявина практика на ко­раблях отряда контр-адмирала С.П. Хметевского, продолжав­шаяся более полугода, оказалась особенно полезной. Она дала ему большой практический опыт в выполнении всех су­довых работ на парусном линейном корабле с хорошо отла­женной организацией службы личного состава. Вспоминая об этом плавании, Дмитрий Николаевич Сенявин впослед­ствии писал: «Науками досаждали мало, больше приучали к морю, давая простор молодым головам» [4. С. 12].

Во время плавания в северных широтах Дмитрию Сеняви- ну посчастливилось побывать в районе мыса Нордкап — са­мой северной точке Европейского континента. «Здесь Дмит­рий Николаевич Сенявин, — пишет известный советский ис­торик А. Л. Шапиро, — впервые испытал тяготы, связанные с многомесячным пребыванием в море: он подолгу сидел на одной каше и копченой оленине, участвовал в борьбе с же­стокими бурями, видел, как разбушевавшаяся морская сти­хия уносит человеческие жизни. В этом походе Сенявин с го­ловой окунулся в морскую службу и полюбил ее любовью силь­ного, мужественного человека, способного преодолевать трудности и побеждать опасности» [17. С. 30]. С последней учебной практики Дмитрий Сенявин вернулся в Морской кор­пус с прекрасными аттестациями, которые дали ему опыт­ные и требовательные командиры, руководившие практи­кантами.

Весной 1780 г. Дмитрий Сенявин в возрасте 17 лет в числе первых закончил Морской кадетский корпус и в чине мичма­на получил назначение на линейный корабль «Князь Влади­мир», который в мае 1780 г. в составе отряда кораблей Бал­тийского флота был послан к берегам Португалии для защи­ты русского судоходства от нападения английских каперов.

Плавание в Атлантическом океане с зимовкой в Лисса­боне продолжалось более года и явилось отличной школой для молодого мичмана. Многодневные плавания в океане, часто сопровождавшиеся штормами, дали возможность Се- нявину проверить свои морские качества и способность са­мостоятельно выполнять обязанности вахтенного офицера. И надо сказать, что он, несмотря на молодость, с честью справился с ответственными обязанностями вахтенного офицера. Его энергия, хорошо сочетавшаяся с хладнокро­вием и глубоким знанием морского дела, и не по возрасту толковая распорядительность как вахтенного офицера на ходовой вахте не прошли мимо внимания начальства. К кон­цу плавания в Атлантическом океане Дмитрий Сенявин впол­не заслуженно был признан наиболее знающим и достаточ­но опытным моряком из числа молодых офицеров, прини­мавших участие в этом походе.

На севастопольской эскадре

После возвращения в Кронштадт весной 1782 г. Д. Н. Се- нявина как одного из лучших молодых офицеров Балтийско­го флота направили для прохождения дальнейшей службы на Азовское море, где в это время создавался новый флот, предназначенный для защиты южных районов России от на­падения турок со стороны Азовского и Черного морей. Это было большой честью для мичмана Сенявина, так как для участия в строительстве Черноморского флота с Балтики посылались наиболее опытные и знающие свое дело офи­церы. По прибытии на место он был вначале назначен на кор­вет «Хотин», но вскоре переведен на новый, только что всту­пивший в состав Азовской флотилии 32-пушечный фрегат «Крым», считавшийся лучшим кораблем флотилии [3. С. 16].

Обстановка на Азовском и Черном морях в это время сло­жилась довольно напряженная. Турецкий флот, господство­вавший на Черном море, мог в любой момент совершить вне­запное нападение на русские корабли. Поэтому Азовская флотилия, базировавшаяся в Таганроге и Керчи, держалась в постоянной боевой готовности. Корабли почти непрерывно находились в море и несли дозорную службу. Активное уча­стие в ней принимал и фрегат «Крым», на котором служил Сенявин.

Для молодого офицера, впервые плававшего на Азовском и Черном морях, нелегко было служить на таком образцовом корабле, как «Крым», но он вполне справился с возложенны­ми на него обязанностями и показал себя как исполнитель­ный, энергичный и хорошо знающий свое дело морской офи­цер, которому можно было смело давать любые ответствен­ные поручения, зная, что он выполнит их и не подведет

Весной 1783 г. обстановка на Черноморском театре для России значительно улучшилась. После длительных перего­воров с крымским ханом Крым в апреле 1783 г. окончательно присоединился к Российской империи и Турция потеряла над ним власть. Это была крупная победа дипломатии и лично князя Г.А. Потемкина, под руководством которого велись пе­реговоры. Назначенный Екатериной II генерал-губернатором Новороссийского края, он как умный государственный дея­тель и дальновидный политик прекрасно понимал, что для полной безопасности русских земель на юге, прилежащих к бассейну Черного моря, на котором господствует турецкий флот, необходимо владеть Крымским полуостровом, зани­мающим важное стратегическое положение на Черномор­ском театре, и иметь на нем военный флот, по крайней мере не уступающий по своей силе турецкому.

Для достижения этой исключительно важной для России цели Г. А. Потемкин приложил огромные усилия, проявив при этом большие организаторские способности и умение при­близить к себе талантливых исполнителей своих планов, сре­ди которых были такие выдающиеся военные деятели, как А. В. Суворов, Ф. Ф. Ушаков, Д. Н. Сенявин и другие. Резуль­татом хорошо продуманной и успешно осуществленной под руководством князя Потемкина политики на Юге явилось не только присоединение Крымского полуострова, но и созда­ние на Черном море сильного военного флота.

Вскоре после присоединения Крыма к России по указа­нию Потемкина, которому императрица подчинила создава­емый на Черном море флот, на юге полуострова в районе Ахтиарской бухты началось строительство новой морской базы, получившей название Севастополь [14. С. 6].

Руководителем строительства Севастопольской базы был назначен опытный моряк контр-адмирал Ф.Ф. Мекензи, ко­торому были подчинены и корабли, перебазированные в Ах- тиарскую бухту из Херсона и Керчи и составившие основу Севастопольской эскадры. Флаг-офицером Ф. Ф. Мекензи был назначен Дмитрий Николаевич Сенявин, который за от­личие по службе досрочно получил чин лейтенанта.

Таким образом, Сенявин, благодаря своим незаурядным способностям, глубоким знаниям военно-морского дела и ревностному отношению к службе, в возрасте двадцати лет становится ближайшим помощником командующего Сева­стопольской корабельной эскадрой. В этой должности он при­ложил много сил и старания в строительстве главной базы Черноморского флота.

3 июня 1783 г. матросы и солдаты под руководством Д. Н. Сенявина заложили первые четыре каменных зда­ния — часовню, дом адмирала, пристань и кузницу в адми­ралтействе. Этот день стал считаться датой основания Се­вастополя, хотя царский указ о строительстве на берегу Ах- тиарской бухты военного порта, крепости и города был издан позже — 10 февраля 1784 г. [8. С. 15].

После смерти Ф. Ф. Мекензи командующим Севастополь­ской эскадрой в 1785 г. стал граф М. И. Войнович, при кото­ром Дмитрий Николаевич Сенявин, оставаясь в прежней дол­жности, продолжал выполнять свои обязанности с большим старанием и глубоким знанием дела, чего нельзя сказать о его новом начальнике М. И. Войновиче, назначенном на должность не по деловым качествам и способностям, а в порядке стар­шинства по службе на Севастопольской эскадре. Это был на редкость безвольный, ленивый и безынициативный человек и бездарный командующий, который больше заботился о сво­ем благополучии, чем о флоте. Вот с таким начальником Дмитрию Николаевичу пришлось выполнять довольно широ­кий круг важных и ответственных задач, и, надо сказать, он это делал самым лучшим образом.

Вскоре на Севастопольской эскадре появился новый, ма­лоизвестный на Черноморском флоте офицер — капитан 1 ранга Ф. Ф. Ушаков, прибывший н Севастополь со своим 66-пушечным линейным кораблем «Святой Павел», постро­енным на Херсонских верфях. Ф. Ф. Ушаков, назначенный командовать авангардом Севастопольской эскадры, очень быстро завоевал симпатии своих сослуживцев. Вокруг него стала группироваться лучшая часть офицерского состава Се­вастопольской эскадры. Среди них был и Дмитрий Николае­вич Сенявин, который с большим уважением относился к Фе­дору Федоровичу Ушакову. Ф. Ф. Ушаков привлек внимание лучших офицеров флота своими передовыми взглядами в об­ласти тактики флота и организации его боевой подготовки. Выработанные им новые тактические приемы ведения мор­ского боя и методика проведения боевой подготовки личного состава вскоре были распространены и на другие корабли Севастопольской эскадры, став основой подготовки ее к вой­не. И хотя по численности кораблей русская эскадра значи­тельно уступала турецкому флоту на Черном море, но по вы­учке личного состава она превосходила последний. Все это было заслугой Ф. Ф. Ушакова, произведенного в капитаны бригадирского ранга, и князя Потемкина, который как глав­нокомандующий вооруженными силами России на Юге горя­чо поддерживал новаторскую деятельность Ушакова и оказы­вал ему помощь.

Наблюдая, как под руководством Ушакова набирает силы Севастопольская эскадра, Д. Н. Сенявин стал настойчиво до­биваться перевода на корабли, где он мог бы проявить себя как командир. Но граф Войнович, не желавший потерять тако­го ценного помощника, знающего офицера, всячески этому препятствовал. И только заболевание лихорадкой, которую в то время лечили переменой климата, позволило Сенявину в 1786 г. получить желаемое назначение на должность коман­дира пакетбота «Карабут», который служил связным кораб­лем между Севастополем и Константинополем, обеспечивая ответственные поручения дипломатического характера [17. С. 35]. В этой новой должности Д. Н. Сенявин близко по­знакомился с выдающимся русским дипломатом, послом Рос­сии при турецком правительстве Я. И. Булгаковым, и нередко встречался с князем Потемкиным, которому он доставлял дип­ломатическую почту от русского посла из Константинополя. Общение с Потемкиным и Булгаковым значительно расшири­ло кругозор Сенявина и обогатило его знаниями совершенно неизвестного до этого ему дипломатического искусства, весь­ма пригодившегося позже, когда он стал адмиралом и руково­дил боевой деятельностью флота на Средиземном море.

Однако командование пакетботом продолжалось сравни­тельно недолго. Не прошло и года, как контр-адмирал Войно- вич вернул Сенявина на свой флагманский корабль «Слава Екатерины», возложив на него прежние обязанности флаг- офицера.

В августе 1787 г. Турция нарушила Кючук-Кайнарджий- ский мирный договор и начала новую войну против России. Одной из главных целей, которую преследовало в этой войне турецкое правительство, являлось возвращение Крыма Тур­ции [4. С. 21].

К началу войны с Турцией, несмотря на огромные усилия. Россия не смогла полностью реализовать намеченную про­грамму по строительству Черноморского флота. Но то, что удалось построить, представляло собой значительную силу, способную сражаться с турецким флотом и не допустить за­хвата турками Крымского полуострова.

Учитывая сложившуюся на Черном море стратегическую обстановку, связанную с объявлением Турцией войны Рос­сии, князь Потемкин, обеспокоенный возможностью высад­ки турецкого десанта в Крыму, потребовал от контр-адмира­ла Войновича решительными действиями вверенной ему Се­вастопольской эскадры пресечь агрессивные действия турецкого флота. В предписании Войновичу Потемкин писал: «Собрать все корабли и фрегаты и стараться произвести дело, ожидаемое от храбрости и мужества вашего и подчиненных ваших. Хотя б всем погибнуть, но должно показать свою неус­трашимость к нападению и истреблению неприятеля. Сие объявите всем офицерам вашим» [15. С. 52].

Выполняя приказ главнокомандующего, Войнович 31 ав­густа 1787 г. вышел со своей эскадрой в море и направился вдоль западного побережья Черного моря на юг в расчете обнаружить турецкий флот и атаковать его, как требовал По­темкин. На подходе к Варне эскадра, как уже говорилось, была застигнута жесточайшим штормом и понесла потери. В этом походе принимал участие и Дмитрий Николаевич Сенявин, который в качестве флаг-адъютанта сопровождал Войновича на флагманском корабле «Слава Екатерины». Для Д. Н. Се- нявина разбушевавшаяся стихия явилась серьезной провер­кой его офицерских качеств и морской выучки. А обстановка на корабле «Слава Екатерины», как и на других кораблях, сло­жилась крайне тяжелая. Вспоминая об этом шторме, Д. Н. Се­нявин впоследствии писал: «В 9-м часу у нас на корабле все три мачты сломались разом, сделалась большая течь... 10-го числа течь у нас прибавилась, а 11-го числа с вечера до полу­ночи так увеличилась, что во все помпы, котлами и ведрами изо всех люков едва только могли удерживать воду, и мы в это время были точно на краю гибели» [4. С. 22].

Но корабль не погиб, и главным образом благодаря сме­лым и решительным действиям Д. Н. Сенявина, который «сам взял топор, влез наверх и обрубил ванты, которые держали упавшие мачты и этим увеличивали опасность гибели кораб­ля. Пример его неустрашимости сильно подействовал на дру­гих, луч надежды блеснул в сердцах, все принялись за рабо­ту... и корабль был спасен» [16. С. 15].

Подобная трагическая обстановка сложилась не только на флагманском корабле, но и других кораблях Севастополь­ской эскадры. Экстремальная обстановка требовала от все­го личного состава хладнокровия и огромных усилий, чтобы справиться с разбушевавшейся стихией и спасти корабли от неминуемой гибели. Особенно важно было, чтобы командую­щий эскадрой не терял управления и руководил личным со­ставом в борьбе за живучесть своих кораблей. Однако Войно­вич, будучи нерешительным человеком, окончательно поте­рял самообладание, растерялся и уже не управлял действиями командиров, что было чревато тяжелыми последствиями для всей эскадры. И снова на помощь своему незадачливому флагману пришел Дмитрий Николаевич Сенявин, который фактически руководил действиями командиров кораблей, отдавая им приказания от имени командующего эскадрой. Как флаг-капитан он действовал исключительно четко, про­думанно и вместе с тем решительно, не боясь взять на себя ответственность управления эскадрой в экстремальной об­становке, что во многом способствовало спасению многих кораблей, которые, несмотря на серьезные повреждения, смогли собственным ходом вернуться в Севастополь.

Граф Войнович, не особенно любивший хвалить своих под­чиненных за усердную службу, в данном случае сделал ис­ключение и вынужден был дать высокую оценку действиям Сенявина в борьбе за спасение кораблей во время бури. В до­несении князю Г. А. Потемкину он писал: «Сенявин офицер испытанный и такой, каких я мало видел» [17. С. 40].

С донесением к Г. А. Потемкину, находившемуся в Кре­менчуге, о последствиях, постигших Севастопольскую эскад­ру во время бури, Войнович направил Д. Н. Сенявина. произ­веденного в капитан-лейтенанты. Это было далеко не из при­ятных поручений, так как сообщение о выходе эскадры из строя во время войны неизбежно должно было привести все­сильного Потемкина в ярость. Но этого не произошло. Озна­комившись с донесением Войновича, главнокомандующий страшно расстроился и даже несколько растерялся, пони­мая, что турки не замедлят воспользоваться серьезным ос­лаблением Севастопольской эскадры и попытаются с помо­щью десантов захватить Херсон, являвшийся главным цент­ром кораблестроения на Черном море, и овладеть Крымом. Опасения главнокомандующего не были напрасными и вско­ре подтвердились.

1 октября 1787 г., когда Д. Н. Сенявин еще находился в ставке Потемкина, турецкая эскадра попыталась овладеть крепостью Кинбурн, прикрывавшей подходы к Херсону с моря. Однако высаженный на Кинбурнскую косу пятитысячный де­сант противника решительными действиями русских войск под командованием А. В. Суворова был разгромлен.

Кинбурнская победа Суворова, одержанная в начале вой­ны, оказала большое влияние на последующий ход военный действий, так как отбила охоту у турок высаживать свои де­санты для захвата Херсона.

С большим восторгом встретил победу русских войск Д. Н. Сенявин, который в это время находился при Г. А. По­темкине и имел возможность подробно ознакомиться с дей­ствиями Суворова. По словам Сенявина, Суворов после раз­грома турецкого десанта преследовал турок «подобно как лев разъяренный... и Кинбурнская коса завалена была убитыми турками» [17. С. 57].

Анализируя итоги разгрома турецкого десанта на Кинбурн- ской косе, Д. Н. Сенявин сделал для себя важный вывод на будущее о необходимости организации тесного взаимодей­ствия морских и сухопутных сил при совместном их действии на приморском направлении. Этот вывод весьма пригодился Сенявину, когда он во главе эскадры вел боевые действия в Адриатическом море в 1805—1806 гг.

В 1788 г., когда войска под общим руководством князя По­темкина приступили к тесной осаде сильнейшей турецкой крепости Очаков, турецкий флот вновь активизировал свои боевые действия в северо-западной части театра, стремясь оказать помощь своему гарнизону, осажденному в крепости. Для того чтобы не допустить подвоза подкреплений и снаб­жения для осажденной турецкой крепости, Потемкин прика­зал Войновичу выйти со своей эскадрой в море, разыскать неприятельский флот, атаковать его и нанести ему пораже­ние [17. С. 60].

Выйдя из Севастополя и следуя в северо-западном на­правлении, эскадра 3 июля обнаружила в районе о. Фидони- си маневрирующий турецкий флот, решительно атаковала его и одержала первую победу на Черном море, главным обра­зом благодаря смелым, искусным и решительным действи­ям Ф. Ф. Ушакова, впервые применившего в этом бою свою маневренную тактику.

Для капитан-лейтенанта Д. Н. Сенявина, находившегося на флагманском корабле М. И. Войновича «Преображение Господне», эта баталия явилась первым боевым крещением в настоящем морском бою. Внимательно наблюдая за дей­ствиями авангарда во главе с Ушаковым, находившемся на «Святом Павле», он хорошо разобрался в тактическом за­мысле командующего авангардом и в блестящем его выпол­нении кораблями, но командующий эскадрой Войнович не смог по достоинству оценить преимущества тактических при­емов Ушакова и не поддержал его в бою остальными силами, держался в стороне. Видя все это, Д. Н. Сенявин как флаг- капитан пытался своими распоряжениями подвести главные силы эскадры поближе к противнику и таким образом под­держать атаку авангарда. Но бой закончился раньше, чем ему удалось это сделать.

Оценивая действия Сенявина в сражении у о. Фидониси, Войнович в донесении главнокомандующему писал: «Нахо­дившийся за флаг-капитана капитан-лейтенант Сенявин при отличной храбрости и неустрашимости с совершенной рас­торопностью обозревал движения и делал приказываемые ему сигналы». Таким образом, Войнович, не сделавший в бою ни одного боевого распоряжения, в донесении Потемкину пы­тался отнести на свой счет сигналы, которые поднимались на флагманском корабле и исходили от Сенявина, равно как и приписать себе основные заслуги в достижении первой по­беды Севастопольской эскадры.

Совершенно иначе доносил Потемкину о победе при Фи­дониси Ушаков. Имея все основания доложить о том, что глав­ным героем первой победы на Черном море был он, как ко­мандующий авангардом эскадры, сыгравшим решающую роль в бою, Федор Федорович Ушаков тем не менее отнес победу полностью за счет умелых и геройских действий сво­их матросов и офицеров. В донесении он писал: «Я сам удив­ляюсь проворству и храбрости моих людей. Они стреляли в неприятельские корабли и часто, и с такою сноровкой, что казалось, каждый учится стрелять по цели снаровливо, что­бы не потерять свой выстрел» [9. С. 166].

Но Д. Н. Сенявин, посланный Войновичем с донесением о победе у о. Фидониси к Потемкину, знал, кто был настоящим героем победы Черноморского флота, и в беседе с главноко­мандующим честно и обстоятельно доложил, как протекал бой и какую роль в бою сыграли Ф. Ф. Ушаков и М. И. Войно- вич. Его доклад и личное донесение Ушакова о бое полностью изобличили М. И. Войновича в попытке незаслуженно припи­сать себе лавры победителя ускорили решение Потемкина отстранить Войновича от командования Севастопольской эскадрой и поставить во главе ее Ф. Ф. Ушакова.

С донесением о победе при Фидониси Потемкин послал в Петербург Д. Н. Сенявина, который вручил его лично Екатерине II. Императрица была весьма обрадована победе Черноморского флота и наградила Сенявина 200 червонца­ми и осыпанной бриллиантами табакеркой» [17. С. 65].

По возвращении из Петербурга Д. Н. Сенявин в августе 1788 г. был произведен в капитаны 2 ранга и назначен гене- ральс-адъютантом Потемкина [17. С. 65]. Это назначение не было случайностью. Князь Потемкин, давно наблюдавший, как Сенявин справляется со своими служебными обязанно­стями при Войновиче, вскоре оценил его знания и способно­сти и решил приблизить к себе, возложив на него обязанно­сти офицера по особо важным поручениям, относящимся к флоту. В этой должности Сенявин прослужил сравнительно недолго. Но служба при главнокомандующем дала много по­лезного, что пригодилось ему в дальнейшем.

К моменту получения воинского звания капитана 2 ранга и назначения на должность генеральс-адъютанта к Потемки­ну Дмитрий Николаевич Сенявин уже имел за плечами десять проплаванных кампаний на различных морских театрах, раз­ных кораблях и в различных должностях. Он получил непло­хую практику штабной работы при адмиралах Мекензи и Вой- новиче, которая дала ему опыт администраторской деятель­ности и выработала в нем определенный такт во взаимоотношениях с командирами кораблей и офицерами корабельной службы.

Служба при главнокомандующем еще в большей степени способствовала обогащению Д. Н. Сенявина опытом военно- административной работы, но уже в более широком масшта­бе. Потемкин высоко ценил глубокие знания своего офицера по особым поручениям в области военно-морского дела, и, не будучи моряком, он часто советовался с ним, прежде чем принять какое-либо решение по флоту. Нередко знакомил его со своими планами и ближайшими намерениями, касающи­мися строительства и деятельности Черноморского флота.

Близкое общение и совместная работа Дмитрия Никола­евича Сенявина с таким крупным государственным и воен­ным деятелем, каким был князь Г.А. Потемкин, в период бур­ного строительства Черноморского флота и начавшейся но­вой войны с Турцией явились замечательной школой для Сенявина на пути его становления как крупного военно-мор­ского деятеля и флотоводца.

Осада турецкой крепости Очаков, которой руководил лич­но Потемкин, крайне затянулась. Одной из главных причин этого являлось то. что турецкий гарнизон непрерывно полу­чал подкрепление и снабжение морским путем, а также под­держку со стороны своего флота, постоянно находившегося под Очаковым. Чтобы лишить гарнизон подвоза подкрепле­ний и оттянуть хотя бы часть турецкого флота из-под Очако­ва, Потемкин решил произвести набег на анатолийские пор­ты Турции, через которые противник осуществлял снабжение осажденного гарнизона.

Для этой цели в Севастополе был сформирован специ­альный отряд из пяти кораблей. Придавая большое значение набегу на побережье противника, Потемкин поставил во гла­ве крейсерского отряда Д. Н. Сенявина, считая, что его офи­цер по особым поручениям вполне справится с этой ответ­ственной задачей [3. С. 19]. Для молодого офицера, только что произведенного в капитаны 2 ранга, это назначение яв­лялось весьма почетным, так как Сенявин впервые вступил в командование отрядом кораблей и получил полную само­стоятельность в решении поставленной лично главнокоман­дующим важной боевой задачи.

Набеговая операция на порты Анатолийского побережья Турции началась 16 сентября 1788 г., когда отряд вышел из Севастополя [4. С. 27]. 19 сентября отряд Д. Н. Сенявина подошел к Синопу и, обнаружив здесь пять турецких судов, решительно атаковал их, уничтожив при этом два судна. Сле­дующим крупным объектом атаки был Трапезунд. В результа­те интенсивной бомбардировки в порту было потоплено три турецких военных корабля и один захвачен в плен. Всего же во время этой набеговой операции было уничтожено 11 судов противника и два захвачено в плен.

Блестяще выполнив поставленную задачу, Сенявин без ка­ких-либо потерь 6 октября возвратился в Севастополь, вы­держав в пути сильный шторм [4. С. 27]. Это была первая ус­пешная операция, выполненная отрядом кораблей у Анато­лийского побережья. Через полтора года опыт этой операции использовал Ф. Ф. Ушаков, который во главе более крупного отряда кораблей Черноморской эскадры в мае 1790 г. совер­шил аналогичный набег на порты Турции.

Потемкин остался очень доволен результатами операции. В донесении императрице он писал, что Сенявин выполнил «с успехом возложенное на него дело: разнесши страх по берегам анатолийским, сделав довольное поражение непри­ятелю, истребив многие суда его и возвратясь с пленными и богатой добычей» [3. С. 20]. Смелые и решительные действия Сенявина против неприятельских портов, выполненные с боль­шим искусством на принципах скрытности и внезапности, произвели сильное воздействие на противника и нагнали на него немало страха за безопасность своих портов, через ко­торые снабжался очаковский гарнизон.

За успешно проведенную набеговую операцию Д. Н. Се­нявин был награжден орденом Георгия 4-й степени и впер­вые назначен командиром линейного корабля, незадолго перед тем захваченного у турок Лиманской флотилией у Очакова и переименованного в «Леонтий Мученик» [4. С. 28]. Командовать этим кораблем ему пришлось недолго. После того как он перешел на нем из Херсона в Севастополь, По­темкин приказал ему срочно оставить корабль и вернуться в Херсон для выполнения ответственного задания по провод­ке в Севастополь только что построенного в Херсоне линей­ного корабля «Владимир», затертого льдами между Очако- вым и Кинбурном. Сенявин с честью выполнил и это трудное задание, показав при его выполнении высокую командир­скую подготовку и морскую выучку, за что был награжден ор­деном Святого Владимира 4-й степени. Посылая Сенявину этот орден, Потемкин писал: «...Преодоленные вами труд­ности при отправлении вашем из Лимана в Севастополь­скую гавань с кораблем «Владимир» и благополучное сего дела произведение удостоились монаршего ее император­ского величества благоволения, и вы, в знак оного пожало­ваны кавалером ордена Святого благоверного князя Влади­мира четвертой степени. Препровождаемый здесь крест имеете вы возможность носить так, как отличившимся при Очакове поведено с бантом. Я ожидаю впредь новых от вас заслуг, которые подадут мне еще приятный случай засвиде­тельствовать об оных...» [4. С. 22].

Право ношения ордена Святого Владимира с бантом да­валось только за боевое отличие. Предоставление Д. Н. Се­нявину такого права свидетельствует о высокой оценке его заслуг при выполнении им хотя и не боевого, но очень важно­го задания в исключительно сложной обстановке.

В начале 1789 г. капитан 2 ранга Д. Н. Сенявин был назна­чен командиром построенного в Херсоне нового 80-пушечно- го линейного корабля «Иосиф II», на котором он проплавал всю кампанию 1789 г. в составе Севастопольской эскадры.

После взятия 6 декабря 1788 г. Очакова в борьбе противо­борствующих флотов на Черном море наступила оператив­ная пауза. В кампанию 1789 г. эскадра ограничила свою бое­вую деятельность ведением разведки на театре и крейсер­скими действиями по нарушению турецких коммуникаций, использовав для этого небольшие корабли. Одновременно велась подготовка к сражениям за господство на Черном море.

Однако контр-адмирал М.И. Войнович как командующий Севастопольской эскадрой, представлявшей собой главную ударную силу Черноморского флота, не способен был вести активные и решительные действия. Князь Потемкин, прекрас­но понимавший это, уже давно собирался сместить его с дол­жности. Весной 1790 г., когда Черноморский флот начал под­готовку к решающим боям с турецким флотом, главнокоман­дующий перевел его на менее ответственную должность командира Херсонского порта и Лиманской флотилии, а во главе Севастопольской эскадры поставил Федора Федоро­вича Ушакова, произведенного в контр-адмиралы. Потемкин возлагал на него большие надежды в корне изменить ход во­енных действий на Черноморском театре, в конечном итоге сокрушить военно-морскую мощь Турции и установить на Чер­ном море господство российского флота.

Потемкин как крупный военный деятель, умевший ценить таланты и использовать их в государственных интересах, не ошибся в своем выборе. В лице Ушакова Севастопольская эскадра получила настоящего боевого руководителя, обла­давшего высоким флотоводческим искусством, большими организаторскими способностями и методическим мастер­ством в обучении и воспитании моряков.

В марте 1790 г., когда Ф.Ф. Ушаков возглавил Севасто­польскую эскадру, Дмитрий Николаевич Сенявин по указа­нию Потемкина был назначен командиром достраивавше­гося в Херсоне фрегата «Навархия Вознесение Господне», который главнокомандующий планировал использовать в качестве своего флагманского корабля в составе Сева­стопольской эскадры. Однако его постройка несколько за­тянулась, и он вступил в строй только в конце августа, ког­да Севастопольская эскадра уже успела одержать две вы­дающиеся победы над турецким флотом в Керченском сражении 8 июля 1790 г. и у Тендры 28 — 29 августа 1790 г. [17. С. 66]

Д. Н. Сенявин очень сожалел, что не принял участия в ба­талиях. Но он проявил огромный интерес к этим сражениям, глубоко изучил их опыт, и прежде всего тактические приемы, которые применил Ф. Ф. Ушаков. Для Д. Н. Сенявина важно было не только уяснить сущность ушаковской тактики, но и в со­вершенстве овладеть ею.

Но одно дело изучать тактику по донесениям Ф. Ф. Уша­кова Потемкину и рассказам участников этих баталий, и со­всем другое — быть самому участником сражений. И такая возможность представилась в 1791 г. на заключительном эта­пе русско-турецкой войны 1789 — 1791 годов.

В связи с тем, что Турция затягивала начатые переговоры о прекращении военных действий, Потемкин решил нанести еще один удар по турецкому флоту, на который делалась ставка в продолжавшейся войне, чтобы заставить противника заключить мир, и приказал Ф. Ф. Ушакову выйти с эскадрой в море.

29 июля 1791 г. Черноморская эскадра вышла из Сева­стополя, следуя вдоль западного побережья Черного моря на юг, 31 июля обнаружила турецкий флот, стоявший на якоре ум. Калиакрия, в ожесточенном сражении разгромила его и обратила в бегство.

Активное участие в сражении принимал и Д. Н. Сенявин, который командовал линейным кораблем «Навархия». В са­мый ответственный момент боя, когда противник пытался охватить голову эскадры и нанести удар по ее авангарду, Д. Н. Сенявин вслед за Ф. Ф. Ушаковым, находившимся на ли