История Русского флота

 

Дмитрий Николаевич Сенявин по праву принадлежит к числу выдающихся флотоводцев Российского флота кон­ца XVIII — начала XIX вв. Его флотоводческое искусство формировалось на базе передовой школы отечественного военно-морского искусства, основанной Петром Великим и развитой дальше его талантливыми преемниками адми­ралами Г. А. Спиридовым и Ф. Ф. Ушаковым. Он полнос­тью воспринял все лучшее, что было создано до него про­славленными флотоводцами России и со своей стороны внес существенный вклад в дальнейшее развитие военно- морского искусства. Д. Н. Сенявин рос и воспитывался как военный моряк под руководством передовых офице­ров и адмиралов российского флота. Но особенно боль­шое влияние на формирование его как командира корабля и соединения оказал Федор Федорович Ушаков, под руко­водством которого он участвовал в сражениях у о-ва Фи- дониси и м. Калиакрия, а затем командовал линейным ко­раблем и отрядом кораблей в составе Средиземноморской эскадры, возглавляемой Ф. Ф. Ушаковым, и под его непо­средственным руководством участвовал в освобождении Ионических островов.

Д. Н. Сенявин последовательно прошел через все дол­жности корабельного офицера, на которых в нем посте­пенно формировались необходимые качества и приобре­тались знания и навыки военного моряка, без чего невоз­можно стать настоящим флотоводцем. Получив хорошее военно-морское образование, он последовательно выпол­нял на кораблях должности вахтенного офицера, коман­дира небольшого парусного судна, командира фрегата, командира линейного корабля и отдельного отряда кораб­лей. Нормальное прохождение службы, давшее большой командирский опыт, прекрасные способности и исключи­тельно добросовестное отношение к военно-морской служ­бе благотворно сказались на всесторонней подготовке его к самостоятельному командованию крупными соединени­ями кораблей и флотом, а также к решению тактических и стратегических задач в самых сложных условиях.

Адмирал Д. Н. Сенявин, так же, как и его учитель Ф. Ф. Ушаков, рассматривал военно-морской флот в ка­честве важнейшей составной части вооруженных сил Рос­сийского государства и одного из главных инструментов достижения внешнеполитических целей и, как морской офицер, а затем и адмирал делал все для того, чтобы ук­репить военно-морское могущество Родины. Поэтому не случайно, что он в период царствования Александра I, который недооценивал военно-морской флот и не уделял ему должного внимания, решительно выступал против тех, кто считал, что Россия — сухопутная держава и флот ей не нужен, как это, например, утверждал маркиз де Тра­версе, пользовавшийся особым покровительством импе­ратора. Выступая против мнений маркиза де Траверсе и ему подобных иностранцев, находившихся на русской службе, Д. Н. Сенявин писал: «Они рассуждают и реша­ют важные вопросы, например, надобен ли России флот или нет, они отвечают, что можно легко обойтись без фло­та, были бы только солдаты, к тому же прибавляют, что держание флота дорого стоит... Эти говоруны ничего не знают и не понимают, они похожи, как кажется мне, на глупых тетеревов глухих, бормочут с ними одинаково, с той только разницей, что тетерева во время бормотания вредные для себя, а наши птицы вредят много государству, их слушают и соглашаются иногда с ними» [4. С. 109].

Адмирал Д. Н. Сенявин как флотоводец внес большой вклад в развитие не только отечественного, но и мирово­го военно-морского искусства в области стратегического использования сил флота и тактики ведения морского боя. Ему присуще было умение глубоко и всесторонне анали­зировать обстановку с учетом различных факторов — политических, военных, географических, морально-психо­логических качеств как своего личного состава, так и про­тивника.

Стратегические планы, разрабатывавшиеся им, отлича­лись глубоким пониманием всех особенностей обстанов­ки и трезвыми оценками соотношения сил на театре, силь­ных и слабых сторон противника и умением использовать их в своих интересах. Командуя крупной группировкой вооруженных сил на удаленном Средиземноморском те­атре, Д. Н. Сенявин, исходя из конкретной обстановки и, если этого требовали интересы Российского государ­ства, и военно-морского флота, часто принимал такие решения, которые противоречили официальным уста­новкам вышестоящего командования и даже самого им­ператора.

Одной из важнейших особенностей Д. Н. Сенявина, характеризующей его как крупного стратега, было уме­ние выбирать главное направление боевых действий фло­та на театре. Это ярко проявилось во время Средиземно­морской кампании при ведении боевых действий под его руководством в Адриатическом море и в Архипелаге. Он с глубоким пониманием обстановки на театре и его гео­графических особенностей умел распределять силы фло­та между главным и обеспечивающим направлениями боевых действий, а тогда, когда обстановка на театре ко­ренным образом менялась, как это было, например, при объявлении Турцией войны России в 1806 г., он мог бы­стро переразвертывать силы с учетом важности поставлен­ных задач.

Д. Н. Сенявин прекрасно понимал, что в вооруженной борьбе с сильным и опытным противником невозможно обеспечить превосходство в силах на всех направлениях, в любом месте и повсюду вести наступательные действия, поэтому превосходство (и в стратегическом, и тактиче­ском масштабах) в силах на главном, решающем направ­лении он всегда стремился создавать за счет группировок сил, действовавших на второстепенных направлениях.

Адмирал Д. Н. Сенявин показал ряд замечательных примеров умелого сочетания наступательных и оборони­тельных действий. Так, в ходе наступления против фран­цузов на Далматинском побережье умело организовал надежную оборону Ионических островов, особенно базы флота на о-ве Корфу, ограниченными силами. То же са­мое было сделано и при ведении боевых действий в Эгей­ском море, где основные силы эскадры блокировали Дарда­неллы, а десантные войска обороняли базу флота на о-ве Те- недос при поддержке лишь нескольких кораблей.

Гармоничное сочетание наступательных и оборонитель­ных действий было осуществлено и при проведении са­мостоятельных операций флота в Адриатическом море в 1805—1806 гг., когда одни корабли вели активные бое­вые действия по нарушению морских перевозок против­ника, а другие в это же время надежно защищали свои торговые суда от нападения французских кораблей.

Д. Н. Сенявин, так же, как и его учитель Ф. Ф. Ушаков, понимал огромную важность хорошо организованного взаимодействия армии и флота при решении стратеги­ческих и тактических задач на морском театре военных действий. Еще будучи молодым офицером по особым по­ручениям при князе Г. А. Потемкине, он на основании опыта русско-турецкой войны 1787—1791 гг. пришел к глубокому убеждению, что при действиях на примор­ских направлениях наилучшие результаты достигаются только при умело организованном взаимодействии мор­ских и сухопутных сил. Этот опыт он с большой эффек­тивностью использовал (и во многом обогатил его) в со­вместных действиях армии и флота в Адриатическом море в 1805—1806 гг.

Следуя лучшим традициям российских флотоводцев, адмирал Д. Н. Сенявин как командующий вооруженными силами на морском театре особое внимание уделял вопро­сам стратегического и боевого управления силами, прояв­ляя при этом самостоятельность, твердость, оперативность, целеустремленность, разумную инициативу и гибкость мышления, способствовавшую глубокому и всесторонне­му пониманию сущности сложившейся обстановки на те­атре и перспектив ее развития. Он всегда с чувством боль­шой ответственности и знанием дела подходил к принятию любого решения, даже если оно расходилось с мнением вышестоящего начальства.

Приняв решение, Д. Н. Сенявин добивался непремен­ного его выполнения. При достижении намеченных целей он, как правило, проявлял большую решительность, а там, где это нужно было, то и разумную осторожность и даже дипломатическое искусство, как, например, в Лиссабоне, когда его эскадра оказалась «между двух огней»— между французами и англичанами — и нужно было в этой чрез­вычайно сложной ситуации принимать исключительно ответственное решение, не уронив при этом ни чести фла­га Российского флота и России, ни своего достоинства. И Дмитрий Николаевич Сенявин нашел в этом, казалось бы, безвыходном положении единственно правильное ре­шение, обеспечившее сохранность эскадры.

Как организатор и руководитель боевых действий круп­ной группировки вооруженных сил на Средиземном море Д. Н. Сенявин постоянно держал в своих руках все нити стратегического и боевого управления силами, опираясь при этом на инициативных, смелых и хорошо знающих свое дело флагманов и командиров кораблей. Будучи уве­ренным в помощниках, он доверял им и всячески поощ­рял разумную с их стороны инициативу, направленную на наилучшее выполнение поставленных боевых задач.

Адмирал Д. Н. Сенявин оставил глубокий след в разви­тии многих областей военно-морского искусства. Россий­ский флот под его командованием успешно решал широкий круг задач, в числе которых были: поддержка приморского фланга сухопутных войск, включавшая в себя артиллерий­ское содействие, высадку морских десантов и воинские пе­ревозки; нарушение морских коммуникаций противника и за­щиту своих морских сообщений; блокадные действия и ве­дение морских боев и сражений с целью уничтожения корабельных сил противника и завоевания господства на море. При решении этих задач Д. Н. Сенявин внес свой вклад в развитие тактики флота. Но особенно много он сделал в области тактики ведения морского боя и совме­стных действий армии и флота, и прежде всего в такой наиболее сложной их форме, как высадка десанта для взя­тия морских крепостей.

Взятие с помощью десантов крепостей Святой Мавры, Каттаро и Тенедос является классическим примером хо­рошо спланированных, организованных и прекрасно вы­полненных совместных действий сухопутных и морских сил по овладению сильными приморскими крепостями. В этих действиях Д. Н. Сенявин проявил большую лич­ную храбрость и высокое тактическое искусство, которое выражалось в умении организовать четкое взаимодей­ствие между десантом и поддерживающими его с моря кораблями. Новым в организации артиллерийской поддерж­ки десанта, примененной Д. Н. Сенявиным при взятии ту­рецкой крепости на о-ве Тенедос, являлось непрерывное сопровождение наступающих артиллерийским огнем ко­раблей, что стало возможным благодаря хорошо отрабо­танной корректировке огня корабельной артиллерии.

Полностью восприняв и глубоко осмыслив маневрен­ную тактику своего учителя адмирала Ф. Ф. Ушакова, Д. Н. Сенявин с большим успехом применил ее и твор­чески развил дальше в бою у Дарданелл и особенно в Афон­ском сражении. В Афонском сражении нашло отражение все многообразие тактических приемов маневренной так­тики парусного флота России, разработанных Ф. Ф. Уша­ковым и Д. Н. Сенявиным. Афонское сражение по ориги­нальности тактического замысла и искусству его выпол­нения не имело себе равных в истории военно-морского искусства и по праву может считаться вершиной такти­ческого искусства парусного флота.

Флотоводцы на Западе обычно предпочитали, соглас­но требованиям линейной тактики, производить атаку неприятельского флота из строя однокильватерной колон­ны. Нельсон в Трафальгарском сражении атаковал фран­ко-испанский флот двумя колоннами. Ф. Ф. Ушаков в сра­жениях у Тендры и м. Калиакрия атаковал турецкий флот из строя трех кильватерных колонн. А Д. Н. Сенявин в Афонском сражении тактическое развертывание эскад­ры и нанесение удара по неприятельскому флоту произ­вел пятью тактическими группами кораблей, что обес­печило ему наиболее безопасное сближение под огнем противника и ускорило занятие кораблями назначенных позиций для атаки неприятеля. Но выполнение этого маневра было связано с большими трудностями, особен­но в организации взаимодействия между тактическими группами и управления силами в бою. Вот почему никто из флотоводцев до Афонского сражения и после него в эпоху парусного флота не шел на такое сложное боевое построе­ние сил, как это сделал Д. Н. Сенявин.

В Афонском сражении Д. Н. Сенявин блестяще осуще­ствил и такой сложный тактический маневр, как нанесение мощного артиллерийского удара по флагманским кораб­лям в центре с одновременным охватом авангарда. Этот маневр спустя сто лет применил японский адмирал Того в Цусимском сражении, и многие буржуазные историки не­заслуженно приписали ему приоритет в применении тако­го тактического способа ведения эскадренного боя.

В этом способе обращает на себя внимание также со­средоточение Д. Н. Сенявиным на направлении главного удара двойного превосходства в силах при наличии у про­тивника полуторного превосходства в численности кораб­лей и орудий. Конечно, применение данного способа было связано с определенным риском, так как остальным четы­рем кораблям предстояло сковать боем авангард и арьер­гард противника, насчитывавшие 15 кораблей. Но зато такое распределение сил между направлениями главного и обеспечивающего удара позволило Д. Н. Сенявину до­биться блестящей победы.

Пожалуй, вершиной тактического искусства, продемон­стрированного Д. Н. Сенявиным в Афонском сражении, была атака двумя кораблями одного корабля противника с одного борта из предельно сомкнутого строя. Этот слож­ный тактический прием никто и никогда не применял, так как он требовал исключительно высокой морской выучки личного состава и большой слаженности действий кораб­лей в бою.

Самым сложным вопросом в морском бою является управление силами. Д. Н. Сенявин в Афонском сражении дал блестящий пример гибкого и непрерывного управле­ния. Несмотря на превосходство в силах и исключительно упорное сопротивление турок, сложность тактического замысла боя и быстро менявшуюся обстановку, Д. Н. Се- нявин не упускал нитей управления силами от начала слож­ного тактического развертывания кораблей под огнем про­тивника и до конца боя.

Успех эскадры Д. Н. Сенявина в Афонском сражении и других боевых действиях на Средиземном море в зна­чительной мере обеспечивался высоким уровнем подго­товки личного состава, чему Д. Н. Сенявин уделял боль­шое внимание. В процессе боевой подготовки он сначала обучал экипаж каждого корабля, а затем переходил к со­вместным учениям кораблей в составе эскадры. Считая ключевыми фигурами на корабле командиров и комендо­ров, так как от них главным образом зависит полнота ре­ализации принципа сочетания маневра и огня, Д. Н. Сеня- вин в процессе боевой подготовки флота особое внима­ние обращал на обучение именно этой категории личного состава. Благодаря его неусыпным заботам, командиры кораблей были настолько хорошо натренированы в уп­равлении кораблем, что могли выполнить маневр любой сложности, и это прекрасно доказали в Афонском сраже­нии. То же самое можно сказать и о комендорах, которые значительно превосходили комендоров противников как в обеспечении высокой скорострельности орудий, так и точности стрельбы.

Другими решающими факторами, обеспечивавшими русскому флотоводцу победу над превосходящими сила­ми противника, являлись высокие морально-боевые каче­ства матросов и офицеров, что также находилось в центре его внимания при обучении и воспитании подчиненных. Матросы и офицеры любили своего адмирала за справед­ливость и гуманное отношение к ним, за его постоянную заботу о моряках. Д. Н. Сенявин пользовался огромным авторитетом и уважением у своих подчиненных и умело использовал их высокие патриотические чувства в интере­сах повышения боевой мощи российского флота.

Свое благородное и гуманное отношение к матросам он особенно ярко выразил в приказе контр-адмиралу Гей- дену, отправляя его во главе балтийской эскадры на Сре­диземное море в августе 1827 г.: «...Весьма важным счи­таю обратить особенное внимание вашего сиятельства на обхождение гг. командиров и офицеров с нижними чина­ми и слушателями. Сделанные мною замечания на сей предмет показывают мне, что гг. офицеры имеют ложные правила в рассуждении соблюдения дисциплины своих подчиненных. Нет сомнения, что строгость необходима в службе, но прежде всего должно научить людей, что им делать, а потом взыскивать на них и наказывать за упуще­ния. Надлежит различать невольное от умышленного или пренебрежительного: 1) требует иногда снисхождения 2) немедленного взыскания без послабления... Начальни­ки и офицеры должны уметь возбудить соревнование к усердной службе в своих подчиненных, ободрением от­личнейших. Они должны знать дух русского матроса, ко­торому иногда «спасибо» дороже всего. Непристойные ругательства во время работ не должны выходить из уст офицеров, а неисправность и проступки матросов наказу- ются по установленной военной дисциплине. Так как мо­жет случиться, что ваша эскадра будет употреблена на военные действия, то тем паче должны гг. командиры и офицеры приобресть к себе искреннюю любовь подчи­ненных, дабы с лучшею пользою употребить их в нужное время... Предлагаю вашему сиятельству всякий раз, когда представится удобность, посещать корабли и фрегаты, в команде вашей состоящие, осматривать во всех частях исправность оных, содержание людей, больных и испы­тывать знания матросов в экзерцициях. Сверх того сла­бые познания матросов, особенно в обращении с артил- лериею, поставляют вас в непременную необходимость, как возможно чаще обучать их пушечной экзерциции и до­вести их до надлежащих успехов по сей части, ибо артил­лерия решает победы» [11. С. 160—161].

В условиях крепостнической России и палочной дисцип­лины, насаждавшейся в царской армии и флоте Николаем I, подобный приказ, проникнутый заботой о нижних чинах, мог издать только такой прогрессивный флотоводец, как Дмитрий Николаевич Сенявин, отличавшийся своими де­мократическими взглядами и смотревший на матросов не просто как на подчиненных, а прежде всего как на верных защитников Отечества. Поэтому не случайно, что импера­тор Александр Iпосле возвращения Д. Н. Сенявина из Сре­диземноморской экспедиции в Санкт-Петербург вместо вручения ему высоких наград за выдающиеся победы над турками и французами уволил его с военно-морской служ­бы с половиной пенсии.

Однако среди прогрессивной части российской обще­ственности, в том числе и в среде передовых офицеров армии и флота, он пользовался исключительным уваже­нием и любовью. Когда Д. Н. Сенявин закончил боевые действия на Средиземном море и возвращался на Родину, офицеры его эскадры, обращаясь к своему адмиралу, пи­сали: «Ваше превосходительство, Вы в продолжении че­тырехлетнего главного начальства над нами... показали нам доброе свое управление. Как искусный воин, будучи неоднократно в сражениях с неприятелями, заставляли нас как сотрудников своих всегда торжествовать победу. Как добрый отец семейства, вы имели об нас попечение, и мы не знали нужды, а заботу и труд почитали забавою... Вы своим примером и наставлением, одобряя за добро и уме­ренно наказуя за преступления, исправили наши нравы и отогнали пороки» [17. С. 275].

Декабристы, готовившие свержение самодержавного строя и установление в России демократической респуб­лики, в случае успеха восстания предполагали поставить Дмитрия Николаевича Сенявина во главе временного пра­вительства России [13. С. 153].

Но царское правительство и чиновники Морского ми­нистерства относились к Д. Н. Сенявину если не враж­дебно, то, во всяком случае, старались всячески прини­зить его роль в развитии отечественного флота и военно- морского искусства.

Выдающиеся заслуги Дмитрия Николаевича Сенявина перед Родиной и Военно-морским флотом в дореволюци­онной России не были должным образом оценены, а его имя надлежащим образом увековечено. Лишь в конце XIX в. по настоянию общественности его именем был на­зван один из броненосцев береговой обороны.